Мои перчатки слишком дорогие, чтобы бросать их в кого попало.
"Все так дружно и увлечённо играют в новую Данганронпу, что я ощущаю себя на обочине жизни..." начала ныть я в скайп. А то как дурочка, в Шедоус оф Мордор угорала, мне бы хоть Персону допройти, остановилась на моменте поездки на море с Футабой.
Спонтанно решила разобрать две антресоли и кладовку. Точнее, решение пришло ко мне уже в процессе, после того как я заползла туда за ради интереса и увидела образчик особо гадостной хламины. Вытащив его я увидела следующий, и ещё один, а потом задумалась, что же лежит в вон тех коробках, которые я не видела ни разу в жизни, и вся эта уборка напоминала разматывание огромного пропылённого древнего клубка. Как раз недавно я нашла благотворительный фонд, куда решила отдать старые книги, и одежду, которую я больше не буду носить, так что за дело я принялась с энтузиазмом. Было шесть часов вечера, я думала управиться с делом часов за пять-восемь. Наивная. Поначалу находки радовали - я обнаружила много миниатюрной резной мебели, частью из которой я в детстве пытала крыс, заставляя их сидеть за игрушечным столом и пить чай (видимо поэтому стульчики от "пыточного" набора погрызены), часть была куда старше прихотливей и покрыта росписью, старинную шляпную коробку с идеально сохранившейся шапкой из платиновой лисицы. Фасон, конечно, устарел, но если носить её с брошью набекрень может выйти вполне стильно.
К сожалению, на этом удачные находки закончились, и я попала в реальность кладовки скопидома. Некоторые находки только испанским стыдом можно охарактеризовать. Например деревянная, явно использованная, сидушка для унитаза, по виду значительно старше меня. Или обломки плинтусов и три (!) выщербленные облезшие ножки от отсутствующего стола(!), выглядящие так, что мои крысы побрезговали бы грызть их. Это было далеко не самое страшное, потому что эта часть кладовки хотя бы не была запылённой.
Заползя на антресоль, я мужественно разбирая и сортируя советскую одежду, и ношенную и с неотпоротыми ярлычками, я углублялась всё глубже назад во времени, пространстве антресоли и в отчаянии. Налобный фонарик замигал и погас, пришлось подсвечивать телефоном, установив его у дверец антресоли. Первый острый приступ этого чувства я испытала, когда выволокла на свет большую и очень тяжёлую коробку. Открыв её я даже спросила вслух: "Да вы издеваетесь?", настолько велико было моё отчаяние. Коробка была наполненная старинной кожаной детской обувью, невероятно выношенной, практически превратившейся в труху. Глядя на содержимое этой коробки я перенеслась в Германию. Все наверное видели снимок накиданной в горы обуви расстрелянных людей и памятник жертвам нацистов в Будапеште, и глядя на свою находку, я испытывала примерно похожие ощущения, безнадёжность и отчаяния.
Я разобрала антресоль. Я могла бы лечь спать, но я страшно перепачкалась, я напылила, если бы я закончила сейчас, мне всё равно пришлось бы убирать полы и стены, отмываться самой и запускать стирку. Поэтому я приняла решение разобрать вторую антресоль. Вторая антресоль состояла из совсем безнадёжных вещей, скорее всего они остались дома лишь по причине отсутствия у семьи полноценной дачи. Чего стоит только огромная длиннющая шуба из доисторического плюша. Но я совсем не чувствовала усталости, не хотела спать, работала на чистой злости и отчаянии, но всю глубину этого чувства испытала когда нашла ещё одну большую коробку, по сути абсолютно пустую - она была заполнена обувными коробками. В них было всё: сами коробки, обёрточная бумага, вкладыши для предотвращения деформации, не было только обуви! Абсолютно пустая коробка с коробками заполняла пространство моего дома.Позже нашлась банка нафталина, слава атому, закрученная, иначе бы я прямо на месте почувствовала, как рак сжирает мои лёгкие, а метастазы разрастаются по всему телу. Самые приличные вещи, которые там были, могли бы сгодиться только для погорельцев, находящихся в совсем отчаянном положении, за исключением двух коробок 30на30, определённых в благотворительность, я выбросила всё содержимое этой кладовой, квадратурой около семи метров.
Я могла бы остановиться и тут, но я уже видела новую схему размещения вещей, поэтому я решила разобрать ещё и кладовку. Поскольку кладовка не угрожает рухнуть на голову кому-то из членов семьи, здесь располагались как самые тяжёлые вещи, как и вещи, наиболее часто бывавшие в употреблении. Вроде запаса тканей для шитья, шерстяной пряжи, фурнитуры, ниток. Я действительно нашла много интересных вещей, но не стала разбирать их все, сосредоточившись на самом тяжёлом. Я встретила действительно интересные вещи. Например бумагу-ленту для перфорационных компьютеров. Но в таком количестве, что падение такой коробки могло бы гарантированно убить человека. Но в предпоследней коробке, самой тяжёлой, что мне попадалась, дожидался своего часа джек-пот: книги, 10 (!)абсолютно одинаковых биографий Ленина!
Издание было действительно приятным и добротным, но у меня жёсткая аллергия на пыль, в процессе всего этого расхламления я уже рыдала и истекала соплями, так что я не оставила себе ни одного экземпляра.
В итоге из трёх помещений осталось вещей столько, что они очень свободно поместились в самой маленькой кладовке. Я вынесла весь мусор. Убрала полы и стены, проветрила квартиру, выкупалась и наконец-то легла спать. Близился полдень.
В одной антресоли сделала просто хранилище для своей обуви (в коробках) чувствую себя наконец-то белым человеком, а не только являюсь им, теперь могу писать постики о том, как я рада тому что наконец-то а соседней улице установили контейнер для разборного сбора мусора и теперь не нужно хранить пластик дома, или как я сменила французскую уходовую косметику на корейскую.
Изначально хотела написать пост про то, какое же протухшее говно дайри, и как я в очередной раз думаю перенести журнал на блогер, но зачем, когда и так очевидно, что этот сервис держится лишь за счёт привычки обсуждать здесь мужикоёбство и проводить конкурсы среди фэндомов.
Спонтанно решила разобрать две антресоли и кладовку. Точнее, решение пришло ко мне уже в процессе, после того как я заползла туда за ради интереса и увидела образчик особо гадостной хламины. Вытащив его я увидела следующий, и ещё один, а потом задумалась, что же лежит в вон тех коробках, которые я не видела ни разу в жизни, и вся эта уборка напоминала разматывание огромного пропылённого древнего клубка. Как раз недавно я нашла благотворительный фонд, куда решила отдать старые книги, и одежду, которую я больше не буду носить, так что за дело я принялась с энтузиазмом. Было шесть часов вечера, я думала управиться с делом часов за пять-восемь. Наивная. Поначалу находки радовали - я обнаружила много миниатюрной резной мебели, частью из которой я в детстве пытала крыс, заставляя их сидеть за игрушечным столом и пить чай (видимо поэтому стульчики от "пыточного" набора погрызены), часть была куда старше прихотливей и покрыта росписью, старинную шляпную коробку с идеально сохранившейся шапкой из платиновой лисицы. Фасон, конечно, устарел, но если носить её с брошью набекрень может выйти вполне стильно.
К сожалению, на этом удачные находки закончились, и я попала в реальность кладовки скопидома. Некоторые находки только испанским стыдом можно охарактеризовать. Например деревянная, явно использованная, сидушка для унитаза, по виду значительно старше меня. Или обломки плинтусов и три (!) выщербленные облезшие ножки от отсутствующего стола(!), выглядящие так, что мои крысы побрезговали бы грызть их. Это было далеко не самое страшное, потому что эта часть кладовки хотя бы не была запылённой.
Заползя на антресоль, я мужественно разбирая и сортируя советскую одежду, и ношенную и с неотпоротыми ярлычками, я углублялась всё глубже назад во времени, пространстве антресоли и в отчаянии. Налобный фонарик замигал и погас, пришлось подсвечивать телефоном, установив его у дверец антресоли. Первый острый приступ этого чувства я испытала, когда выволокла на свет большую и очень тяжёлую коробку. Открыв её я даже спросила вслух: "Да вы издеваетесь?", настолько велико было моё отчаяние. Коробка была наполненная старинной кожаной детской обувью, невероятно выношенной, практически превратившейся в труху. Глядя на содержимое этой коробки я перенеслась в Германию. Все наверное видели снимок накиданной в горы обуви расстрелянных людей и памятник жертвам нацистов в Будапеште, и глядя на свою находку, я испытывала примерно похожие ощущения, безнадёжность и отчаяния.
Я разобрала антресоль. Я могла бы лечь спать, но я страшно перепачкалась, я напылила, если бы я закончила сейчас, мне всё равно пришлось бы убирать полы и стены, отмываться самой и запускать стирку. Поэтому я приняла решение разобрать вторую антресоль. Вторая антресоль состояла из совсем безнадёжных вещей, скорее всего они остались дома лишь по причине отсутствия у семьи полноценной дачи. Чего стоит только огромная длиннющая шуба из доисторического плюша. Но я совсем не чувствовала усталости, не хотела спать, работала на чистой злости и отчаянии, но всю глубину этого чувства испытала когда нашла ещё одну большую коробку, по сути абсолютно пустую - она была заполнена обувными коробками. В них было всё: сами коробки, обёрточная бумага, вкладыши для предотвращения деформации, не было только обуви! Абсолютно пустая коробка с коробками заполняла пространство моего дома.Позже нашлась банка нафталина, слава атому, закрученная, иначе бы я прямо на месте почувствовала, как рак сжирает мои лёгкие, а метастазы разрастаются по всему телу. Самые приличные вещи, которые там были, могли бы сгодиться только для погорельцев, находящихся в совсем отчаянном положении, за исключением двух коробок 30на30, определённых в благотворительность, я выбросила всё содержимое этой кладовой, квадратурой около семи метров.
Я могла бы остановиться и тут, но я уже видела новую схему размещения вещей, поэтому я решила разобрать ещё и кладовку. Поскольку кладовка не угрожает рухнуть на голову кому-то из членов семьи, здесь располагались как самые тяжёлые вещи, как и вещи, наиболее часто бывавшие в употреблении. Вроде запаса тканей для шитья, шерстяной пряжи, фурнитуры, ниток. Я действительно нашла много интересных вещей, но не стала разбирать их все, сосредоточившись на самом тяжёлом. Я встретила действительно интересные вещи. Например бумагу-ленту для перфорационных компьютеров. Но в таком количестве, что падение такой коробки могло бы гарантированно убить человека. Но в предпоследней коробке, самой тяжёлой, что мне попадалась, дожидался своего часа джек-пот: книги, 10 (!)абсолютно одинаковых биографий Ленина!
Издание было действительно приятным и добротным, но у меня жёсткая аллергия на пыль, в процессе всего этого расхламления я уже рыдала и истекала соплями, так что я не оставила себе ни одного экземпляра.
В итоге из трёх помещений осталось вещей столько, что они очень свободно поместились в самой маленькой кладовке. Я вынесла весь мусор. Убрала полы и стены, проветрила квартиру, выкупалась и наконец-то легла спать. Близился полдень.
В одной антресоли сделала просто хранилище для своей обуви (в коробках) чувствую себя наконец-то белым человеком, а не только являюсь им, теперь могу писать постики о том, как я рада тому что наконец-то а соседней улице установили контейнер для разборного сбора мусора и теперь не нужно хранить пластик дома, или как я сменила французскую уходовую косметику на корейскую.
Изначально хотела написать пост про то, какое же протухшее говно дайри, и как я в очередной раз думаю перенести журнал на блогер, но зачем, когда и так очевидно, что этот сервис держится лишь за счёт привычки обсуждать здесь мужикоёбство и проводить конкурсы среди фэндомов.
Ну вот, я дважды пролетел на 
Это такое замечательное время... если бы не сессия. СЕССИЯ близится.
